Лучший фильм братьев Коэнов, снятый ими в их любимом стиле нуар: своеобразная дань уважения Альфреду Хичкоку и прекрасная стилизация под сороковые.
90-годы были странным временем для братьев Джоэла и Итана Коэнов. С одной стороны, они выдавали один шедевр за другим: «Фарго», «Перекресток Миллера», «Просто кровь», «Бартон Финк». С другой стороны, все эти фильмы был сняты за копейки, с «недорогими» и «незвездными» по голливудским меркам актерами – настоящая «категория В». А сами братья, хотя и были обласканы фестивальной критикой, зарабатывали в прокате копейки.
До массового успеха «Старикам здесь не место» было еще очень далеко. Зато Джоэл и Итан были молоды, остры на язык, изобретательны и снимали так, как нравится им самим – к полному восторгу всех, кто любит «классических» Коэнов, балансирующих на грани смеха, страха и реальной трагедии.
Точно таким образом, за копейки, и был снят «Бартон Финк» — история о творческом «затыке» закомплексованного драматурга, которому никак не удается поймать вдохновение. Финку (Джон Туртурро) нужно срочно написать шедевр – сценарий фильма о борцах, который ему заказала могущественная киностудия Capitol Pictures и лично ее босс Джек Липник (Майкл Лернер). Писатель мучается несколько дней, запертый в странном ободранном отеле, откуда не может выйти – так в реальности воплотились его страхи о невозможности выразить свои мысли. И катализатором процесса для него в итоге оказывается встреча со странным страховым агентом Чарли Медоузом (Джон Гудман), который, как это и принято у Коэнов, окажется совсем не тем, за кого себя выдавал, а кое-кем гораздо страшнее…
Впрочем, как и в большинстве фильмов Коэна сюжет – дело периферийное. Главное же в нем – атмосфера. В первую очередь – то, как братья откровенно издеваются над Голливудом, тщательно маскируя издевку под «сороковые годы»: мол, сейчас такого безобразия уже нет. Но достаточно вспомнить недавнюю забастовку сценаристов, чтобы понять, что в отношениях студий и писателей за шестьдесят лет совсем ничего не изменилось.
Среди выведенных Коэнам голливудских «мертвых душ» — и продюсер Бен Гайслер, и крутящая романы со своим начальником секретарша, и наверху, выше всех — киномагнат Липник, которого Коэны «собрали» из трех могущественных кинобоссов: Гарри Кона, Луиса Майера и Джека Уорнера.
Голливуд у Коэнов насквозь фальшив: начиная от названия ресторана Нью-Йорк, куда продюсер приглашает Финка, и кончая показными эмоциями, фальшивыми авторами и ненастоящими отношениями. И этот мир, к ужасу Финка, имеет все возможности поработить любого творческого человека и втиснуть его в рамки второсортной «категории В» — а именно этот ярлык пытались навесить на братьев Коэнов в начале их карьеры.